По идее-то все предельно примитивно: это просто-напросто свежезамороженная рыба, наструганная ломтиками. Но! Во-первых, для этого годится далеко не всякая рыба, и слово «далеко» имеет здесь вполне реальный и измеримый смысл. Потому что строганину можно готовить только из определенных сортов рыбы, причем непременно из чистых прозрачных якутских рек. Из рек, до которых не долетает призрак Онищенко, что мечется темными ночами над российскими просторами, изрыгая заклинания, сжимающие ужасом смертные сердца: «Эписторхоз! Сальмонеллез! Боржоми!». Только там водятся нетронутые паразитами нельма, чир, муксун и кое-где - речной омуль.

Во-вторых, помянутые нельма, чир или муксун должны быть выловлены по зиме – и тут же, на льду, на жестоком морозе, быстренько дойти до кондиций неудачливых полярных исследователей. То есть окоченеть вусмерть.

В-третьих, вам необходимо иметь проверенного якутского друга, который взял бы на себя труд тщательно выбрать, купить и привезти вам замороженного до каменного состояния чира, муксуна или нельму. Друга, которого вы бескорыстно встретили бы в аэропорту, обняли, отобрали бы рыбу и, урча, мучо-мучо рапидо отвезли ее в свою морозилку.

Ибо до самого момента приготовления строганины рыба ни в коем случае не должна оттаивать! Если такое произошло – она уже ни на что путное не годится, и можете смело отдавать ее жене на котлеты или сдавать в дорогие московские рестораны, где из нее приготовят какую-нибудь дорогостоящую невнятную дрянь. От рыбы там останется в лучшем случае название в меню.

И если вам удалось-таки заполучить кондиционный исходный продукт – приглашайте друзей. Но только тех, в ком вы уверены – кто будет стонать, но держать, кто прикроет вас от пули и от начальника, кто даст взаймы и кто не побоится нового кушанья. А водку пусть они приносят с собой. Вымойте на кухне пол, достаньте из аптечки бинты-лейкопластыри и начинайте точить ножи.

А как друзья придут и рассядутся – приступайте собственно к процессу приготовления. Достаете из морозилки рыбу, кладете на стол – пусть все любуются – и начинаете сооружать приправу. Называется она «маканина» и обычно представляет из себя перемешанную в блюдце смесь соли и перца в пропорции как получится. Некоторые используют также заготовленные с осени помидоры, протертые с чесноком, но это уже из области эстетства.

Как только рыба чуток подтает – аккурат на толщину шкурки – начинайте с нее эту самую шкуру сдирать. Это крайне трудоемкий и неэстетичный процесс, малосовместимый с белой скатертью и чистой рубашкой, поэтому постарайтесь обойтись без этих аксессуаров фальшивого гостеприимства. Заместо них вам понадобятся заблаговременно наточенные ножи, тряпки-полотенца, чтобы удобнее держать норовящую выскользнуть рыбу, и даже пассатижи могут пригодиться – потому что шкура иногда отдирается без всякого взаимопонимания.

Когда рыба очищена от шкуры, хотя бы с одной стороны, хватаете ее полотенцем за хвост, утыкаете мордой в табуретку или какую иную мебель, и самым острым и широким ножом начинаете снимать с нее стружку на манер папы Карло – норовя приспособиться так, чтобы стружки получались широкими и тонкими. Увы – это искусство постигается практикой и требует твердой руки и терпения – но у вас непременно получится.

Наструганные полоски самый проворный из друзей должен подхватывать почти с ножа и складывать в большое блюдо. Что не успеет подхватить – пусть подбирает со сверкающего чистотой пола. Не стремитесь сразу обстругать рыбу дочиста – как только блюдо наполнится, бросаете остаток рыбы в холодильник, и приступаете к усвоению продукта.

Тут уж совсем просто – берете тающую в руках тонкую полоску, прозрачную, почти светящуюся, макаете кончиком в маканину, совсем чуть-чуть, и потом млеете, чувствуя, как она буквально растворяется во рту, наполняя вас настоящим первобытным вкусом рыбы, вкусом, незамутненным никакими особыми приправами и кулинарными извращениями. И вы поймете, что Бог не зря потратил свой пятый день творения. И, возможно, уверуете.

Где и как в этом процессе находится место водке – учить вас не буду. Оно все само получится, на инстинктах.

Ну, а то что в конце вечера останется недоструганым – хребет да голова – послужит украшением любой ухи. Только, ради всего святого, чтобы никакой картошки-перловки! Иначе то будет рыбный суп, а никакая не уха. Не забудьте в конце добавить в кастрюлю столовую ложку водки и дать ей настояться. Ухе, а не водке. И у вас будет еще один повод помянуть добрым словом далекую Якутию, ее чистые реки, и людей, неведомо как там выживающих.